Я подумал вдруг, не оттого ли Моцарт не стал писать новый финал, что почувствовал: в предыдущих частях он сверх меры раскрыл себя? Может быть, даже больше, чем в сонате К. 497? И ЧЕМ должен тогда быть настоящий финал?
Лучше не заглядывать. Уйдем...
И "отделался" квази-легким финалом (использовав уже написанное ранее).
