Первый же хор ( и балет) - пиццикато струнных - заставил меня вспомнить романс Педрильо из моцартовского "Похищения". Но что делает Моцарт с тем материалом, который идет ему в руки! Имеющий уши услышит.
В опере немало замечательных красот: завершающая второй акт ария Париса, хоры атлетов в третьем акте, а дуэт Елены и Париса в конце третьего акта заставил меня вспомнить даже дуэт Фьордилиджи и Феррандо (№29) из Cosi fan tutte, кульминацию всей любовной драмы в опере Моцарта. Ария Париса в самом финале акта, впрочем, есть почти автоцитата: ария Эвридики из 3 акта "Орфея".
Напряженный и страстный диалог героев в 4-м акте продолжает линию дуэта 3 акта. Тут можно, слушая арии Париса и Елены, говорить о прямых предшественниках Рондо Фьордилиджи (№25) - особенно заключающая акт ария Елены. Кстати, вот мысль, в высшей степени родственная идее моцартовской Cosi:
Ah, sa la Grecia
ancora, che van di rado insieme
la belezza e il rigor.
(Парис, акт IV, сцена III)
Но и не услышим мы тут ничего похожего на "магический A-dur" (по определению С. Рихтера), Larghetto в №29, с "тристановской" темой гобоя в конце.
A propos: не является моцартовская Деспина "иным" глюковского Амура?
Финальные хоры звучат очень близко к хорам второго финала Cosi. Но никаких канонов. И опять же ничего подобного жесткому оргиастическому заключительному ансамблю "Fortunato l'uom che prende".
Вот еще перекличка: мрачный прогноз Афины
Presto cambiato in pianto
il tuo piacer sara
и командоровское "Di rider finerai pria del aurora".
И "при всем, при том, при всем, при том, при всем, при том, при этом" можно привести слова Аберта, которые цитирует Чичерин:
"...мерить драматургию Глюка масштабами позднейших композиторов, например, Моцарта или Вагнера, было бы для нее роковым... Эта драматургия еще не ведает позднейшей радости психологических проблем, но преследует в своих основных целях одну единственную цель - наивысшую простоту и ясность" (Чичерин, 5-е изд., с. 92).
Дело, может быть, даже не столько в "психологических проблемах", сколько в самой музыке - другой масштаб, другой ритм.
Исполнители:
Магдалена Кожена (Парис), Сьюзен Гриттон (Елена), Каролин Симпсон (Амур), Джулиан Вебстер (Афина, троянец), ансамбль Gabrielli Consort&Players, дирижер Пол Макгриш (Paul McGreesh), запись 2003 г.
В опере немало замечательных красот: завершающая второй акт ария Париса, хоры атлетов в третьем акте, а дуэт Елены и Париса в конце третьего акта заставил меня вспомнить даже дуэт Фьордилиджи и Феррандо (№29) из Cosi fan tutte, кульминацию всей любовной драмы в опере Моцарта. Ария Париса в самом финале акта, впрочем, есть почти автоцитата: ария Эвридики из 3 акта "Орфея".
Напряженный и страстный диалог героев в 4-м акте продолжает линию дуэта 3 акта. Тут можно, слушая арии Париса и Елены, говорить о прямых предшественниках Рондо Фьордилиджи (№25) - особенно заключающая акт ария Елены. Кстати, вот мысль, в высшей степени родственная идее моцартовской Cosi:
Ah, sa la Grecia
ancora, che van di rado insieme
la belezza e il rigor.
(Парис, акт IV, сцена III)
Но и не услышим мы тут ничего похожего на "магический A-dur" (по определению С. Рихтера), Larghetto в №29, с "тристановской" темой гобоя в конце.
A propos: не является моцартовская Деспина "иным" глюковского Амура?
Финальные хоры звучат очень близко к хорам второго финала Cosi. Но никаких канонов. И опять же ничего подобного жесткому оргиастическому заключительному ансамблю "Fortunato l'uom che prende".
Вот еще перекличка: мрачный прогноз Афины
Presto cambiato in pianto
il tuo piacer sara
и командоровское "Di rider finerai pria del aurora".
И "при всем, при том, при всем, при том, при всем, при том, при этом" можно привести слова Аберта, которые цитирует Чичерин:
"...мерить драматургию Глюка масштабами позднейших композиторов, например, Моцарта или Вагнера, было бы для нее роковым... Эта драматургия еще не ведает позднейшей радости психологических проблем, но преследует в своих основных целях одну единственную цель - наивысшую простоту и ясность" (Чичерин, 5-е изд., с. 92).
Дело, может быть, даже не столько в "психологических проблемах", сколько в самой музыке - другой масштаб, другой ритм.
Исполнители:
Магдалена Кожена (Парис), Сьюзен Гриттон (Елена), Каролин Симпсон (Амур), Джулиан Вебстер (Афина, троянец), ансамбль Gabrielli Consort&Players, дирижер Пол Макгриш (Paul McGreesh), запись 2003 г.
После "Париса и Елены" стал слушать "Похищение" (не полностью: от квартета до конца; в эталонной интерпретации Э. Иохума).
ОтветитьУдалитьНет, Глюку ничего подобного не приснилось бы, явись к нему во сне сам Аполлон.
Резкость перехода особенно сильно ощущается при непосредственном сопоставлении. Прямо сознаешь четкую временную границу, отделяющую старое от нового.
Спасибо, Алексей! Ваши находки всегда интересны.
ОтветитьУдалитьСпасибо за отклик, Сергей!
УдалитьНе знаю, какие такие находки. Просто я как-то вдруг "подсел" на старые оперы, и некоторые свои чисто слушательские впечатления записываю, чтобы они не забылись. Рад, если окажется, что они могут быть интересны не только мне.
Так что всегда признателен за отклики. Вам особенно. :)
Очень интересны, не сомневайтесь!
ОтветитьУдалитьЗа ссылки в след. сообщение - отдельное спасибо!
Хотел прямо их поместить как изображения, но не получилось. А мои фотографии алтаря очень плохие.
Удалить