Ярлыки

"Коммерсант" (1) 18 век (23) 1948 (1) 20 век (6) 28 октября (1) А. Герман (1) А. Иванов (2) А. Кузнецов (1) А. Михайлов (2) Аберт (6) Австрия (9) Авторханов (1) Адриан (2) Акутагава (3) Альберт Эйнштейн (2) Альфред Эйнштейн (8) античная литература (2) Апулей (1) Аристотель (2) Аррау (1) архив (1) Ассизи (1) аутентизм (4) Ахматова (16) Б. Вальтер (2) Б. Иоффе (1) Б. Слуцкий (1) Б.С. Ямпольский (1) Бадура-Скода (1) Байрон (3) Бакхилид (1) Бальзак (1) Барселона (9) Барток (4) Баршай (4) Бах (23) Беллини (1) Берберова (1) Берг (5) Бергман (2) Бердяев (2) Берлиоз (4) Бёрнс (1) Бетховен (83) Библия (2) Бизе (2) Блок (4) Бодлер (6) Боккерини (1) Болонья (3) Борисов-Мусатов (1) Босх (1) Брамс (23) Бриттен (2) Бродский (4) Брукнер (20) Брюсов (2) Булгаков (3) Бургос (5) В. Вулф (1) В. Скотт (1) Вагнер (32) Вайнберг (4) Валенсия (2) Ван-Гог (2) Васильев (1) Ватикан (2) Вебер (1) Веберн (6) Веласкес (1) Вена (4) Венеция (14) Вентимилья (4) Верди (15) Вересаев (2) Вермеер (1) Верона (3) Вивальди (3) Винер (1) Виотти (1) Виссембург (1) Виченца (3) Вишневецкий (1) Волошин (1) Вольф (1) Г. Джеймс (1) Г. Манн (1) Г. Попов (2) Габричевский (1) Гаврилов (1) Гайдн (40) Гауди (3) Гегель (10) Гельдерлин (5) Гендель (7) Генуя (2) Германия (3) Гершкович (1) Гессе (2) Гете (20) Гизекинг (1) Гилельс (2) Глазунов (5) Гликман (2) Глинка (6) Глюк (16) Гоббема (1) Гоголь (2) Годар (1) Гойя (3) Гольденвейзер (1) Гораций (1) Горький (2) Гранада (1) Грац (4) Григ (1) Грюневальд (2) Губайдулина (2) Гульд (7) Гуссерль (1) Гюго (1) Д. Курляндский (1) Дали (1) Данте (1) даты (2) Дворжак (1) Дебарг (1) Дебюсси (8) Делиль (1) Делякруа (2) Денисов (4) Дж. Элиот (1) Джойс (8) Диккенс (1) дирижеры (12) дневник (35) Достоевский (18) Древний Египет (1) Дубровник (2) Дудинцев (1) ЖЖ (59) живопись (35) Завадский (1) Зальцбург (4) заметки для себя (1) Зандерлинг (1) записи (1) записки (5) И. Гарин (1) И. Грекова (2) И.-Кр. Бах (2) И.П. Павлов (1) Ибсен (1) Иерусалим (1) Израиль (1) Иоффе (1) Испания (47) история (11) Италия (73) К. Дэвис (3) К. Стамиц (2) К.Ф.Э. Бах (2) Кадис (2) Кальдара (1) Кант (3) Караян (1) Карлсруэ (1) Кафка (2) Кейдж (1) кино (12) Клементи (1) Клемперер (1) Кобо Абэ (1) Козинцев (2) Коломенское (16) Кольмар (3) Кольридж (2) Кордова (3) Краус (2) Крипс (1) Л.Н. Гумилев (1) Ландовска (2) Ларошфуко (1) Левитан (1) Ленин (1) Леонардо (7) Лермонтов (4) Лист (2) литература (20) личное (5) Локшин (3) Лортцинг (1) Лосев (3) Лувр (3) Луцкер и Сусидко (7) Люлли (1) Лютославский (5) Лядов (1) М. Гайдн (3) М. Юдина (6) Мадрид (7) Малага (1) Малер (19) Мандельштам (11) Маркс (2) математика (4) Маульбронн (1) мемории (4) Мендельсон (9) Мережковский (3) Мериме (2) Микеланджело (2) Милан (5) Мишель Фуко (1) модерн (1) мои увлечения (1) мой дом (2) Моне (1) Монтефиоре (1) Мопассан (1) Москва (4) Моцарт (267) Моцарт_инструментальные концерты (5) Моцарт_камерная музыка (16) Моцарт_клавир (25) Моцарт_клавирный концерт (35) Моцарт_концертные арии (1) Моцарт_метатема стиля (1) Моцарт_опера (75) Моцарт_письма (5) Моцарт_серенады (4) Моцарт_симфонии (26) Моцарт_скрипичные концерты (1) Моцарт_скрипичные сонаты (5) Моцарт_сочинения для органа (2) Моцарт_струнное трио (5) Моцарт_струнный квартет (41) Моцарт_струнный квинтет (10) Моцарт_фортепианное трио (2) Моцарт_фортепианный квартет (1) Моцарт_церковная музыка (18) моцартофобия (9) музыка (7) музыковедение (1) Муратов (1) Мусоргский (3) Мухина (1) Мыс Рока (1) Мысливечек (4) Мясковский (6) Н. Мандельштам (7) Н.И. Вавилов (1) Набоков (4) Наполеон (1) Неаполь (1) Нейгауз (4) нововенская школа (1) Олеша (1) опера (4) Орвьето (1) Островский (1) П. Мещеринов (1) Паизиелло (3) Палестрина (1) Параджанов (1) Париж (17) Пастернак (4) Пахельбель (1) Перголези (2) Петербург (13) Петефи (1) пианисты (16) Пиза (2) Пикассо (6) Пластов (1) Платон (8) Платонов (1) Плейель (1) Плисецкая (2) политика (7) Помпеи (1) Португалия (1) Посвятовска (1) поэзия (8) Прага (5) Прадо (1) Прокофьев (24) Пруст (9) Псков (1) Пуссен (1) путешествия (157) Пушкин (30) Пфицнер (2) Р. Роллан (3) Р. Штраус (4) работа (2) Равель (2) Равенна (1) Радклиф (1) Рамо (1) Раневская (2) Рафаэль (6) Рахманинов (2) РГГУ (1) Регер (3) Реймс (1) Рембрандт (1) Рильке (1) Рим (17) Римский-Корсаков (3) Рихтер (34) Россини (6) Руан (1) Рублев (1) Русский музей (2) Рыбаков (1) С. Волков (3) С. Лем (1) С. Цвейг (4) С.Л. Франк (1) Сабанеев (1) Саква (1) Саламанка (2) Сальери (8) Сарагоса (4) Саути (1) Свифт (1) Севилья (11) Сеговия (4) семья (2) Сен Санс (1) Сенкевич (1) Сиена (2) Синявский (1) Скрябин (2) смешное (4) события (3) Соколов (3) Соллертинский (3) Спелло (1) Специя (1) Спиноза (2) СССР (1) Сталин (5) Стамбул (2) Стендаль (1) Стравинский (15) Страсбург (3) Стругацкие (2) Сурбаран (1) Т. Манн (15) Тагор (3) Танеев (7) Тарковский (6) Тёрнер (3) технические проблемы (6) Тимофеев-Ресовский (1) Толедо (3) Толстой (4) Трифонов (1) Тургенев (5) Турция (2) Тютчев (1) Уствольская (3) Фейхтвангер (2) Фет (2) философия (38) Финале Лигуре (5) Фишер-Дискау (2) Флейшман (1) Флоренция (15) форум (6) фотомимолетности (27) Франк (2) Франция (25) Х. Арендт (1) Хайдеггер (7) Хайдельберг (2) Хассе (4) Холст (1) Хорватия (2) Цветаева (3) Цымбал (1) Чайковский (35) Черчилль (1) Чехия (5) Чехов (6) Чимароза (1) Чичерин (25) Шартр (3) Шварц (1) Шекспир (9) Шиллер (1) Шкловский (1) Шмидт (1) Шнитке (3) Шодерло де Лакло (1) Шопен (13) Шопенгауэр (11) Шостакович (83) Шоу (2) Шрекер (1) Шуберт (27) Шуман (5) Щедрин (1) Э. Лир (1) Э. Мане (1) Э. Неизвестный (1) Э. По (1) Эберлин (1) Эдгар По (1) Элиот (2) Энгельс (1) Эрмитаж (4) Эскуриал (2) эстетика (10) Ю. Анненков (1) Ю. Герман (1) Ян Стамиц (1) Facebook (13) Porto Venere (1) youtube (5)

суббота, 3 ноября 2012 г.

Шостакович о Прокофьеве

Из "Воспоминаний", изданных С. Волковым (глава 2).

Мы с Прокофьевым так и не стали друзьями, вероятно потому, что он вообще не был склонен к дружеским отношениям. Он был сухим человеком и, казалось, не интересовался ничем, кроме себя и своей музыки. Я терпеть не могу панибратства. Прокофьеву оно тоже не нравилось, но сам он позволял себе смотреть на других свысока.
Сомневаюсь, что сейчас можно сделать окончательный вывод о музыке Прокофьева. Мне представляется, что для этого еще не настало время.
Как ни странно, мои вкусы продолжают меняться, и довольно радикально. То, что мне еще недавно нравилось, теперь нравится меньше, причем значительно меньше, а кое-что совсем перестало нравиться. Так как же я могу говорить о музыке, которую услышал впервые несколько десятилетий назад? Например, я помню сюиту Щербачева для фортепьяно «Изобретения», написанную давно, в начале двадцатых. В то время мне казалось, что она довольно хороша. А недавно я случайно услышал ее по радио. Там нет вообще никакой изобретательности.
И то же самое с Прокофьевым. Многие из его работ, которые мне некогда нравились, теперь представляются скучными.
Казалось, как раз перед смертью в его работе начался какой-то новый этап, казалось, что он отыскал свой путь среди новых дорог. Возможно, эта музыка была бы глубже той, что мы знаем, но это было только начало, а продолжения нам не дано узнать.
У Прокофьева было два любимых слова. Одно из них — «забавно» — он использовал для оценки чего угодно: людей, событий, музыки.
По-моему, на его взгляд «забавное» включало в себя и «Воццека». Вторым было «Ясно?» Им он пользовался, когда хотел узнать, правильно ли его поняли.
Меня эти два любимых слова раздражали. Даже словарь простодушной дикарки Эллочки-людоедки из книги Ильфа и Петрова[3] включал в себя третье слово — «гомосексуализм». А Прокофьев обходился двумя.
Прокофьев с детства был счастливчиком, он всегда получал что хотел. У него никогда не было моих забот, у него всегда были деньги и успех и, как результат, характер избалованного вундеркинда.
Чехов как-то сказал: «Русский писатель живет в водосточной трубе, ест мокриц и любит прачек». В этом смысле Прокофьев никогда не был русским, и именно поэтому его не потрясла перемена, произошедшая в его жизни.
У нас с Прокофьевым, насколько я помню, ни разу не было откровенного разговора, но мне кажется, что я понимаю его и очень хорошо могу представить себе, почему этот европеец решил вернуться в Россию.
Прокофьев был неисправимым игроком и, в конечном счете, всегда побеждал. Он думал, что все точно рассчитал и на сей раз также выйдет победителем. Около пятнадцати лет Прокофьев сидел на двух стульях: на Западе его считали советским, а в России — приветствовали как гостя с Запада.
Но потом ситуация изменилась, и чиновники от культуры стали коситься на Прокофьева: мол, что это еще за парижанин? И он решил, что будет выгоднее переехать в СССР. Этот шаг должен был поднять его акции на Западе, потому что там как раз все советское входило в моду, а в СССР его перестали бы считать иностранцем, так что он выигрывал во всех отношениях.
Между прочим, решающий толчок дала ему карточная игра. У Прокофьева за границей образовался огромный долг, и ему надо было быстро решить свои финансовые дела, что он и надеялся сделать, переехав в СССР.
А вот почему Прокофьев угодил, как кур в ощип. Он приехал в Москву, чтобы учить других, а они начали учить его. Прежде всего прочего ему следовало изучить историческую статью в «Правде» «Сумбур вместо музыки»[4]. Он ознакомился с партитурой моей «Леди Макбет». И сказал: «Забавно».
Не думаю, что Прокофьев когда-либо рассматривал меня как серьезного композитора; он только Стравинского считал конкурентом и никогда не упускал возможности уколоть его. Помню, он начал рассказывать мне какую-то гадкую историю о Стравинском. Я его оборвал.
Одно время Прокофьев был здорово испуган. Он написал кантату со словами о Ленине и Сталине — и ее отвергли. Он написал песню для солиста, хора и оркестра, также воспевавшую Сталина, — еще один отказ. Мейерхольд начал работу над оперой Прокофьева «Семен Котко» — и был арестован. И, наконец, в довершение всего этого, Прокофьев своим «Фордом» задавил девочку. У него был новый «Форд», и он не смог с ним справиться. Московские пешеходы недисциплинированны, лезут прямо под колеса. Прокофьев называл их самоубийцами.
По характеру Прокофьева был настоящим петухом: он в любой момент был готов кинуться в драку.
Прокофьеву пришлось проглотить множество оскорблений, но он это выдержал. Его не выпускали за границу, его оперы и балеты не ставились, любой чиновник мог его поучать. И единственное, чем он мог ответить, был кукиш в кармане.
Типичный пример — оркестровка балетов Прокофьева — по сей день Большой не пользуется его оркестровками. Даже принимая во внимание тот факт, что оркестровка не была сильной стороной Прокофьева (в ранней юности я сам вносил исправления, исполняя его Первый фортепианный концерт) и что заниматься ею было для него тяжелой, и весьма тяжелой, работой, которую Прокофьев всегда пытался на кого-нибудь свалить, нельзя не признать, что Большой некрасиво обошелся с его балетами. Следует сказать, что при создании «Ромео и Джульетты» у Прокофьева был соавтор — Погребов. Так же и с «Каменным Цветком». Поразительный человек был этот Погребов, ударник и гусар оркестровки. Он оркестровал с адской скоростью и основательностью.
Одно время Прокофьев был увлечен идеей написать оперу по рассказу Лескова, так сказать, «Леди Макбет» по-прокофьевски. Он хотел превзойти меня и доказать, что может написать настоящую советскую оперу, без грубости и натурализма. Но он бросил эту идею.
Прокофьев всегда боялся оказаться в тени — он жаждал премий, орденов и званий. Он придавал им большое значение и был вне себя от радости, когда получил свою первую Сталинскую премию. Это, естественно, не улучшало наших отношений, или, иными словами, не создавало дружественной атмосферы.
Его неприязнь ко мне проявилась во время войны. Прокофьев написал несколько слабых опусов, например, сочинение 1941 года «Баллада о мальчике, оставшемся неизвестным». Я высказал об этих работах свое мнение, которое соответствовало их ценности. Прокофьев недолго оставался в долгу.
Он просмотрел все мои работы довольно-таки бегло, но зато высказался о них вполне категорично. В долгой переписке с Мясковским Прокофьев делает обо мне довольно много презрительных замечаний. Мне довелось видеть эти письма, и позор, что они не были изданы. Это, должно быть, желание Миры Александровны Мендельсон[5]. Она, вероятно, не хотела обнародовать резких суждений Прокофьева. Я — не единственный, кого он разносил в своих письмах, там много и других композиторов и музыкантов.
Лично я не вижу, почему резкость должна быть помехой их публикации. В конце концов, можно использовать купюры. Скажем, если Прокофьев написал: «этот идиот Гаук», — можно напечатать: «этот ............ Гаук»[6].
Сейчас я довольно спокойно отношусь к музыке Прокофьева и слушаю его сочинения без особого удовольствия. Пожалуй, больше всего мне нравится его опера «Игрок», но даже в ней слишком много внешних, случайных, эффектов. Прокофьев слишком часто ради пышного эффекта жертвовал чем-то существенным. Это заметно и в «Огненном ангеле», и в «Войне и мире». Я их слушаю, и они меня не трогают. Так обстоит дело теперь. Когда-то было по-другому, но это было давным-давно. А позже мое увлечение Малером отодвинуло Стравинского и, конечно, Прокофьева на задний план. Соллертинский утверждал, что Малер и Прокофьев несовместимы.

1 комментарий:

  1. Спасибо, я не читал этого раньше.
    Про Гаука - замечательно. Нет, забавно ))

    ОтветитьУдалить